Победа
Нежась под солнцем безлунных годов,
Выбивая пыль из крутобородых голов,
Красный пепел витает в воздухе,
И ночная бабочка несёт лёгкость в руке.
А город полон огня, полон любви,
И все люди ослепли от внезменой красоты.
Мелкие глазики поют нам песни листвы
Да рукава волшебника вновь пусты.
Тихо шагает кот по траве, опуская глаза,
Он опять упустил мыши бег,
И с неба падает сухая трава,
Жизнь побеждает смерти побег. Последний герой
Раз удар, два удар.
Выкинут наружу карман,
Обвисли склизские губы,
Грудь поднимается грубо.
В воздухе пахнет пониманьем,
А, где-то в дали, полыхает весна,
Жизнь прогнила увядяньем,
Глухо стучит о череп стрела.
Ложные надежды, вечный бой.
Жадные расстрелы, мёртвый и живой.
Покушай каши и запой
Самый последний, последний герой.
***
Руки сонные склоняя
То к небу, то к смятому пути,
И на конфорке чай разогревая,
Мы сжали наши кулаки.
Обжёг язык тем зельем,
Теперь гляди, гляди,
Как редким зверем,
В порту танцуют корабли,
Гребут там солдатики,
Удачи и смерти лунатики,
Их глаз проникает в тебя,
И ты ответишь, любя:
Где же были вы братики,
Где были ваши шаги,
Где были ваши кортики,
Когда сгорели все мосты?
И скажут тебе: да пошёл ты,
Мы махали руками, стреляли за вас,
И тогда мы просто забыли,
Что дома у нас.
И ты вновь улыбнёшся
Впервые за тысячу лет.
И солдат в какой раз
Достанет свой пистолет Вперёд, в вечность!
Однажды, просто на небе,
Возникнет слепая струна,
И она споёт свою песню,
От начала и до конца.
А потом, может не сразу,
Исчезнет, уже на всегда.
И мальчик больше не скажет,
Смотри, это, папа, она.
Случается также, весенней порой,
Струна возвращается в вверх,
И громко мурлычит, как кошка
И вечность ведёт за собой.
Но теперь не важно названье,
Теперь глазницы пусты,
И громкое её звучание,
Услышишь с любой стороны!
Posted via LiveJournal app for iPhone. Только смерть, только любовь!
Пять тысяч моих лиц
Несутся по шоссе беспредела,
За ними только смерть, только смерть.
За ними только любовь, только любовь.
И страх ушёл из тюрьмы,
И в руках тает старый снег,
Там где были руки, два топора,
Там где глаза - боль и свинец.
А ловушка для мышки без окон без дверей,
Но стен там тоже нет, хэй!
Представь, что ты свободен, как Харлей.
И разнеси все выходы, оставь ловушку без людей.
Да вперёд, вперёд в мои ряды!
Лети самолётов всех быстрей!
Ведь за нами только смерть, только смерть!
За нами только любовь, только любовь!
А на столах танцует какой-то Барабас,
Вокруг него три белые красотки без ушей,
И сколько бы не звучал контрабас,
Они не заропчут о безумстве ночей.
А ты всё бежишь, свистишь марсельезу,
Ты всё играешь с убийцей в игру,
Но поспеши и найди себе место,
В наших рядах, в мире теней.
И сколько бы не пели соловьи,
Знают все, что это в крови,
А за нами только смерть, только смерть!
За нами только любовь, только любовь!
Posted via LiveJournal app for iPhone. Зэ энд
Нет, ничего больше нет,
Только трупы бывших людей.
Лишь они переставляют ноги ,
Создавая круг безумных вещей.
Ветер? Где ты, о, ветер судьбы?
Всё дуешь в уши глухих старух?
Зачем ты бросил нас,
На поруки вечных разрух?
И медленно краснеют угольки,
Нагреваются камни на солнце,
Правильной дорогой идёт зверь,
К яркому свету в самом конце.
Кровь, красные воды и глаза без лиц,
Вскрыты двери священных гробниц.
Воет заблудший весенний волчок,
Укусит сам себя за бочок.
Что-то висит на верёвках,
То ли руки, то ли почки.
И тут понимаешь, что грязно
В аду, грязно здесь, блядь.
Posted via LiveJournal app for iPhone. Луна без конца
Пустой конверт, двойное дно,
Где-то там есть небо в раю.
Только ему не до нас,
Гниёт облаков стальной каркас
За стеной ты слышишь крик
И проходишь мимо глухим.
Пред собой ты видишь насилие,
Но и здесь ты веришь глазам слепым.
За что тогда держишься ты,
Если деревья растут из травы,
Если матрас сгнил до пружин,
Если ты навсегда один?
И ответ спустился,
сжёг это время до тла,
Осталась лишь плакать вдова
О безвестности дней и о Луне без конца
Ручей
Там, где лихо золотится апрель,
Есть красный камень в углу,
И жаль, что я никогда пойму,
зачем столько веток кусту.
За сводом горячих столбов,
За лесами из ужаса,
Святая и земная прохлада,
Встречает небесный покров.
А луна всё светит в ночи,
Волосатый конгрессмен пьёт ром,
Ведь пьяным утром
Ждут в новом банке ключи.
А пока меня переносит сознание вниз,
Вождь сидит в стороне,
И трубка мира в его руке,
А в ушах восхитительный свист.
Да вот человек, перед ним стакан,
И выбора нет, ведь он истукан.
Он не может решиться, он не может свернуть,
Перед ним весь жизненный путь.
Где искать мне дверь, Где выход искать?
И безумия страх, и познания тень,
За земной корой есть древний ручей,
И он не мой, он вообще ничей. Лети Гамаюн
Летит, летит птица Гамаюн,
И победы и герои все сданы,
Где пугающие веки вдоль лагун,
Там бездонные кареты, там лгуны.
За углами пистолеты и бомжи,
И кругами разошлись мои шаги,
И его стеклянные глаза и лыжи,
Лопнули от бодрой солнечной пурги.
Лазарет опять раскрыт ногами
И бездомные вновь кажутся ордой.
Поднимай свои знамёна с мойдодырами
И вшей гони долой! "Народная Хня(мат)"
Товарищи, осторожно: мат
Тугарин змей и тушение огня,
Вот Вася народная хуйня
А в небе горит застоявшийся дым,
И корявый нос уехал в Крым.
Залижем губные язвы пучком,
Да размножим листовки тайком.
Тухлая пицца у кошерного стола,
Там где совокупляется толпа.
Ах, медовая тоска и кровавый пот,
Сколько я ждал лиловый шмот!
Забыться и занимать плот,
Жри, сучара, свой компот! ***
Будем бежать и лгать пешеходам,
Что бранные тени сидят по углам.
Запомним и скажем осенним уродам,
Что есть где-то в небе зелёный Агдам
Сломай свой скелет и скушай морошку,
Дёрни за хвост чёрную кошку.
Сладко поёт по вечерам
Некто с именем вроде Адам.
Мятные конфликты заснут по вечерам.
Кровные эвкалипты разденут голых дам.
Придёт друзьям на помощь голодный капитан
И завоюет площадь у места нотредам. *** Есть чудесные вещи, А есть большие гробы! Дети на улице играют в игры, Их родители бьются в столбы! И небо рвется из туч, Покрывая глаза колбасы! Луны кричат о распятьи, А мы лижем кровавые рты! Распорола грудь колом, Упала в пустые кусты! Жадные уши отрезал, Волки жаждят ботвы! Боковые стёкла, потёкшая тушь, Есть чем схватить, остальное - чушь! Бумажные лица идут в пустоту, Готовьтесь братья к посту! *** На ложный след наступает день, В кустах бегает мнимый олень И бедные птицы гробик несут, Склон нашей Волги бывает крут. Злобные духи падают вниз, А я вешаюсь на карниз. И пьяные руки в темноте скребут, Ищут они медный прут.
А пока краснеют лица борца,
Полный мужик лобызает муку отца, Плачет при этом ангел стекла, Лопаются из сребра зеркала. Осколки летят, режутся вены, Все хотят уйти от измены! Но полковник ГБ покажет нам путь Сквозь пустоту и жёлтую ртуть. Русский ад
Зажал я листовку в кулаке,
Весь город опять в пустоте.
Ноги не ходят, кусты не шуршат,
Я гляжу, но вижу только ад.
Голый паркет, лица лежат.
Кругом яблочный сад.
Геенна огненная, холодный парадайз,
Ждёт тебя длинный прайс.
Сидит на холме бравый чёрт,
У плесени осенний слёт.
Вбивается в головы сосновый клин,
Голой проволокой бьёт сплин. ***
Глаза чрез стекло со страхом глядят
И зеленые люди в постелях дрожат.
Каждый из нас внутри, ах, герой,
Но снаружи как неживой.
Мы плачем, мы воем, кричим.
Но дни считаем с каждым больным
Кусаем губы, дышим весной.
Ты немой, я слепой.
Как твари ползают люди,
Грызя омертвелые груди,
А каменный истукан,
С вечера жадностью пьян.
А в нашем граде греха,
Молитвы не доходят до Аллаха
Старый прапор кричит ха-ха.
Пред глазами куча мха.
Небо затмила дымовая стена,
Солнце не видно и жарко ух, не слегка
А души все падают, падают к нам.
Горит последний, последний наш храм!
Кровь, кровь - кричит мадам.
Кровь, кровь - кричит болван.
Каждый хочет хоть дряниl стакан,
Едет, едет с счастьем караван!!!! Контакт Седели мы в контакте, и он уж заржавел, И Дурень уж состарился и весь порозовел, Да зюзь пятьсот набрали мы и коровы у нас две, Но ветхий сервер умер, и всё теперь в дерьме. Россия в бездну канула, и плачет целый мир. Да воют миллиарды, и кровь течёт из дыр. Ах как же жить нам братцы, На новый денег нет. Ах скинемся дуратцы, чтоб стало всё пиздец. И собрал мир за месяц огромный дивиденд, И счастье наступило:восстало чудо многих лет. И снова все воспели счастье, и в ферму все зашли, И снова смерть зарегилась и стала серой жизнь!! Стол Стол ореховый на кухне нужен папе как в пивнухе, чтобы выпить пива там и соржрать грибов сто грамм. Никите нужен чтоб надраться, пукнуть смело и уйти. А маману он не нужен,но зато она бранит тех, кто там всегда сидит. Вот такая вот семейка, ещё муха и Корейко. Старый, драный, сраный стол вот к чему нас всех привёл. К новому году!
Смена дат, календарей-
Чего весёлого находиться в ней?
Да! Завтра новый день.
Пиво, каша и лень!
***
А руки тянутся к кадилу мироздания,
Скупые улицы поют псалмы,
И в месяца и годы увядания,
Вкушают прогнившие плоды.
Бордели счастья забьют несчастну лиру,
Гробы засыплят переулки кораблей.
Обидевшийся мост шатается по миру,
Стан тронул кочевой, взяв наобум детей.
И лунная соната бьет гитару,
Забыв про маленький трофей,
Купили землю в провинции Укару,
Ловили пули и журили соловьей.
|
***
Строевой лес построил отряд,
Головами набили снаряд.
Чёрный, тёмный чародей,
Поцелует всех людей.
Громким голосом кричит,
Старый, бледный инвалид.
А душа его в тепле
Догорает на костре.
Там где глаза есть пустота,
Взгляни туда и открой уста.
Правильный возглас ты спой,
И жизнь-жестянка станет звездой.
Всё тут не при чём
За туманами дерев,
И за окнами дворов,
Где колоннами миров,
Напевает песню Жан
То громче, то тише
Он звонко поёт.
И внятным возгласом
Нас в небо зовёт.
На века и на года
Небо яркое темнеет,
А глаза его, глаза!
Вновь зазеленеют!
Луком старым он пристрелен,
Пулей шальной он побеждён,
Но но лицом он всё победен,
Будто всё тут не при чём.
Элита
Руки крестом и глаза колесом,
Так мы поём нашу песню.
И когда мы встаём по утру,
Нас теряют из лести.
Жуём мы клыками крылья птиц,
Гложем кости медведей,
И когда мы падём на землю ниц,
Нас сочтут потерей.
Важно быть всегда первым,
Ведь второй всегда в нищете,
Ему не понять нашей веры
И ему не умереть в борьбе.
Система всегда права,
Как прав частый прохожий.
Система всегда права,
Как каждый день погожий.
И мы всё пытаем язык,
И ищем у мёртвых женщин кадык.
Поём песни Элвиса, забывая слова.
Будто идея всё ещё жива.
А скоро мы уйдём в город без света,
Где солнце ярче всех свечей.
Город праведных граждан,
Место, где каждый будет как кащей.
Вынимаем из головы энцефалитных клещей,
И поём ей псалмы.
Помни, помни всегда,
Она всегда была и будет права.
Posted via LiveJournal app for iPhone. Всё хорошо
Ну что? Побежим за цветами?
Откроем все краски и запоём про весну?
А где наш весёлый герой с тремя каблуками?
Ждёт он начало свиданья и всё ходит к окну.
Но в окне только ноги и бритые лица,
И грязный карниз со следами голубей.
Ему бы напиться, да всё выпила птица,
В небе не чище, поверь ей.
Чайки нашли в море рыбёшку,
Маленький мальчик разбирает матрёшку.
А каменный гость всё ближе и ближе.
Наша руки и ноги остались в Париже.
А так всё вроде прекрасно,
Разноцветные лица, пустые глаза,
Медленно танцует слепая девица,
И накрашенный парень облетает поля.
Posted via LiveJournal app for iPhone. ***
В неком раю, где бессмертные грешники,
В неком аду, где святые апостолы,
Банит админ с золотыми косами,
И работает старый музей плохиша.
И нет там конца и не там начала,
Нет там любви и нет серебра.
Только стекло из крови и бетона
И злые огромные птичьи глаза.
А птица та, хоть и огромная.
Но ходит она тише мыша,
И полёт её прекраснее солнца,
Из воды взлетает она не спеша.
И в лесах там водятся волки,
Да у всех у них живые голоса.
И поют они песню иволги,
А кричат, как звенит святая вода.
Неужели нам надобно прятаться,
И всё выть за волков, когда
За оградою низкой и слабою,
Ожидает нас стадо коров Корабли до небес
В ожидании Годо мы делали вид, что живём.
Хотя забыли как выглядит он.
И танцуем на банках со шпротами,
Запивая французским вином.
А все те, виноватые праведники,
Где они, когда так нужны?
Закопали себя в пустыне и спрятали
Руки свои и кресты.
За спиной одинокого дерева,
За глазами глупых людей,
Некрофилы бесчестными лапами,
Давят ногами зелёный бродвей.
Там и здесь он за грешными душами,
Да и ты стал немного смелей,
И до сих пор лелеешь надежду,
Накупить до небес кораблей.
Урал
Линия неба горит без огня,
Вот вы Урала брега!
Лоснящийся щёпот за моей спиной,
И что? Ты вообще кто такой?
Мои сопли не больше мои,
Чем красный сапог у тебя на груди.
Лукавый и бодрый на лапсердак,
Царица безумия - мой новый патлак.
В лужах мы видим отражение неба,
В небе же писк воробья,
И лунные ночи - плохая замена
Долгой свободы и сна соловья.
А может не сон соловьиный,
А щекочущий бред молодого слепца?
Сам ты балбес безыдейный!
Я круче творения творца!
Ну ладно, спокойно, зачем зажигаться?
Зачем конопатить время тунца?
Ведь лаской бродящей могу наслаждаться,
Ведь хочется выпить бутылку пивца?
Что ни ответ, то всё загрубенье,
Что ни плевок, всё капля бойца,
Ложки и вилки танцуют забвение,
А буйные волки сидят у костра. "Немоглазый посол"
Чайный дождь и плетёные руки,
Полая грудь и платиновые коки.
А За лесом видна гора,
Но не в нашей зоне, к несчастью, она.
Да и вообще, к чёрту смятение,
Где моего борца ударение ?
И за что держалась Ассоль?
Когда намокла серая соль?
Когда завыл кусок серебра,
И годы унесла на спине роса.
И когда немоглазый посол
Выпил от горя прозрачный тосол.
Мы не в Мадриде?
Клерки идут по головам,
Лотос раскрылся.
Чешет затылок голый Адам,
Время упиться.
Каменный дом стирает углы,
Боги узрите!
Как безмятежно проходят посты,
В пустом корыте!
Лошадь тащит ящик вина,
Сладко усните!
Разве это моя вина,
Что мы не в Мадриде? ***
Красный глаз,кровь
А на кухнях режут морковь.
Солнечный луч разрезает стены,
Молотком разбивают вены
Монетный двор печатает бумажки,
Молча стоят и курят вольняшки,
Молодой полицейский дубинкою машет,
Русское поле старик пашет.
Долго мы ждали снежной весны,
Жабры и легкие стали тесны.
Там, за горами, растёт конопля,
Убейте в себе худого царя. *** Левой и правой шагает товарищ, С возом гонится за ним поп. Мелкие глазки сжимает кацик: В постель к нему залез клоп. Лужи и солнце высохли нафиг, Белый медведь опять забурел, Много кусачих собак собирались, Но их всех крокодил съел. Вот и шатаются больные бездельем, Туда и сюда , да вновь в гастроном Медной монетою платят кассиру, Всё остальное обещают потом. Лоно небесное лицо озаряет, Покрылись ланиты свежей росой. Модный поэт войну оглашает, Головы рубит товарищ косой. *** Ложные силы моют стены Красные лица скребут умы Жизнь жаждет победы Или хочет уйти от войны. Мелкие делишки, праздничный покой И ждут меня мои детишки А я приду к ним лишь весной. Когда растает корка льда На душах праздных чудаков, Когда невиданные асы Найдут свой милый тихий кров ***
Железным кнутом коммунизма
Выкован был герой.
Его подвиг не в защите отчизны,
Его слава – подвиг мирской.
И пускай воют волки за тучами,
Смело смотрит он в небеса.
В наше время, седое и тучное,
Сквозь людские миры и глаза.
И пускай в нём не всё идеально,
И душа не всегда ах чиста,
Но в холодную ночь отчаяния,
Он потушит стену из огня.
Красное солнце погаснет,
Белое взойдёт из дождя.
Наш герой станет лучше и краше
И забудет обиды своя.
*** Рыба в проруби плачет, И мёртвые правят как тень. Пока воюет и клянчит, Серый бессмысленный день. И пока длится бой бесконечный, Мы ругаем седые власа, Понимая, что красный и мрачный Остаются у нас навсегда. Огонь победит время луны, Дьявол придёт из Костромы. Солнце сожжёт урты небес, Наступит на небо металлический бес. Тонкое тело развалится, Откроется пустота, Рушится храм безбрачия, Едет, едет живая окта. Сталин
Он вырезал жизнь,
А мы харкали кровью.
И плакали дети,
И уходили конвои.
А он цеплялся, дрожал и плакал,
И чёрный дождь на мёртвый асфальт капал.
Кружили черти, танцевал Люцифер,
Белый лебедь мимо летел. *** Танцует, пляшет и глядит на бабу в негеже, А другая вновь убивает свою протеже. Куда ни кинешь взор, Всё несчастье да позор. Шелестят листами типы в кустах, Кто такой этот пьяный шах? Железные кони и глаза из свинца, Но всё же красива бывает она! Леса и болота, степи, луга. Необъятная и слепая страна. Но земля всё ёщё ужасно красна, Хотя и здесь есть для счастья брега. Танец для мёртвых
Нет времени на жизнь,
Есть время на танец,
"танец для мёртвых сквозь толстое стекло",
Он как разбитое окно, как треснувший камень.
И мы корчимся на столах,
Мы трогаем пальцы,
Вдруг зазвенит струна,
И заропчут страдальцы.
А ты пой, пока ещё живой,
А ты плачь, пока есть глаза.
Там, в море, ни одного рыбака,
Там акулы едят любого чудака.
Рука на курке, ствол в глотке,
Можешь стрелять, стреляй.
И от меня Богу передай,
Что когда-то мой друг видел небо без Солнца
Где-то там, падают птицы,
А здесь мы играем в бисер,
Мы метаем ножи, мы жаждем напиться,
Мы все почти маньяки-убийцы.
И мы строим города из лжи,
Занимаем деньги для жизни,
Запиваем время дешёвым вином,
Танцуем с ворами за одним столом.
Но ты, танцуй! Не говори, что не можешь!
Танцуй, даже если ты не хочешь!
Танцуй, иначе выживать не сможешь!
Танцуй, твой мир не станет моложе!
Танцуй!
Сегодня как-то не очень.
Posted via LiveJournal app for iPhone. |
***
Мне хотелось бы петь,
Но кто-то закрыл мне рот,
Он держит в руках свою плеть
И не даёт мне возможность взлететь.
Он - крышка на моём гробу,
Гвозди забил я сам,
И каждый раз, когда я встаю,
Он кричит мне: болван!
И теперь я оглох и смотрю в пустоту,
Он нашёл мне место на новом посту,
Где серое небо, грязный песок,
Тут везде есть потолок.
С кровью сорву я цепи с груди,
Дважды скажу: вы все м&даки!
И полечу в свою красоту,
В небо-победу, в небо-мечту!
***
Бодрым шагом мертвеца,
Я гуляю с утреца.
За моей спиной винтовка,
А вруке моей наган
Из кармана торчит лимонка,
Из ушей стекает пыль,
Что же брат мой воевода,
Ах, за что ты нас сгубил?
Почему мы пьём как на свадьбе,
А молчим как на похоронах?
И за что судьба кидала нас,
Прямо как я бросаю фугас?
Где же песни о свободе?
Где мой дом, моя жена?
Слёзы потекут по венам,
Да заглохнут голоса. Отчуждение
Лес, тёмный сосновый бор,
В нём танцует зверь, страшный зверь.
Но этот зверь не просто вор,
Он украл ту самую дверь.
И теперь в лесу не холодно,
Теперь в лесу легко,
И волки и лисы разделились поровну,
И медведи с воронами теперь заодно.
И нет вокруг ни смерти, ни боли,
Ушла от мужа слепая вдова.
И кастрюли и ложки от ужаса,
Плачут и ждут святые слова.
Но завтра всё вновь возвратится,
Сядет в тюрьму замеченный вор,
И земля опять нарядится,
В старый соломенный зимний камзол.
Posted via LiveJournal app for iPhone. Тихо, товарищ, тихо!
Уйди и молчи за кормой,
Засевай поля коноплей, но тихо,
Тихо двери закрой.
Эти двери твои, персональные.
И веки твои, личные.
И мысли твои беспристрастные,
И волосы твои, длинные.
Но язык твой, должен быть короток,
Но идеи твой не могут быть смелы,
И руками дотронься до щиколоток,
Когда медленно плывём мы.
Мы тебе дадим поиграть в машиночку,
Мы тебя накормим кашей,
Через голову просунем ниточку,
И устроим свадьбу с Глашей.
Но тихо, товарищ, тихо!
Не буди лихо!
Не снимай рыжовые окуляры,
И пой, только тихо, тихо!
О, глаза зелёного растения
О свет небесного тепла.
Твои слова нас долго грели,
Но нас пугали все твои дела.
И перчатки из елей.
И острые подковы,
Всё это для священная коровы,
А счастье, оно же для людей.
И вот другое время,
когда ногу в стремя,
Когда слова отдельные,
Сильнее всех речей!
Когда песочные часы раздора,
Разбились и текут быстрей.
Когда безвестность, страшней позора,
Когда для выхода нет дверей.
И здесь, страшась бессмертия,
В подвале, где свет темней,
Смеётся ангел безмятежья,
И воет птица всех детей.
Круги
Был я на Севере, был я на Юге,
Но так и не добрался я до Калуги,
А где-то там горят небеса,
Если ты не против, то точно за.
А в темнице плачет Маша,
Ей понравилась медвежья каша,
Но нет ничего непонятней,
Чем время красных понятий.
И идешь ты по белым брегам,
Слева летит басурман,
Козы блеют овцами в среду,
Пишут письмо они Магомеду.
Там где руки, остались крюки,
На новом заводе плачет вахтёр
А Будда с Джа курят кальян,
Им не до нас, у них есть план.
Забей на веселье, запри на замок,
Празник подлез под ноготок,
А куриные глаза внимают похмелью,
Шальной траторист бежит за своей тенью.
Лишние тайны и немые пираньи,
Найдут, что поесть, запивая мозгами.
Бежать бесполезно, стой не беги,
Кончай наворачивать страха круги. Тюрьма
Hичего нет, но всё существует,
И тот целофан и тот бюллетень.
Всё невзрачное восторжествует,
Но мой страх вам не ляжет в постель.
Мне противно движение губ,
Той девчонки, что сидит у окна,
Нестерпимо и жалко скрипят деревушки
и их бурчат голоса.
Деревья касаются ветками тела,
Невнятно хрустит трава подо мной.
Береза колышется от ратного бреда,
И глаза покрыла природа росой.
И ужасно устали желанья,
Нет в них смысла, нет соловья.
Лопались мышцы от тугого мычанья.
Медленно смерть пожирала меня.
Только смерть не существует,
Отсталось лишь имя, а оно,
Придумано людом,
Как и другое, что знать нам, двуногим, дано.
И отмечаем мы праздник течения,
Бурно целуем руки гонца,
Волны касаются ногами цветения,
Закутанных фраз двойного козла.
Все прочь, все онемели.
Просто не поняли, а сожалели.
Ввысь, от безбожия и сладострастья,
Ввысь от косматого ненастья.
И улетел, нет больше мучения,
Нет больше слепца сновиденья.
Есть сплошная чудная весна.
И нет ни одного седого власа.
Надо ему летать бесконечно,
Вечно сладостно свет лобызать.
Но не находит он там утешенье,
Предпочитая от праха страдать.
Да, не способен наш брат оказался,
Крылья об солнце он опалил.
а может и света он не касался?
Может от страха он глаза покосил?
Забудем.Нам здесь наслаждаться.
Слизью невидимой нам утешаться,
Противно касаясь осенней кистой.
Оставаясь здесь на вечный постой.
Всё ускользает, не видим мы краски,
Жалкие руки, вязки и в пляски,
Виновные когти и двойные столы,
Не убежать нам из нашей тюрьмы.
"Ходит покойничек да по миру, ищет покойничек мертвее себя"
И колонка и воронка и тяжёлый молоток
Ты убей меня бурёнка и отрежь мой длинный рог
А пока ты будешь гордо пить мой красный пунш
Ты услышишь мой последний самый жадный жалкий вунш.
Золочёными зубами ты пройдись по мне коза
И найди мне плоский локоть для крутого языка
На зелёненькой, на травке ты залей в меня компот
И шершавою бумажкой ты заполни мой роток.
Вот и смерть моя, дружище,
Вот мой мятый лапсердак.
Вот линяющий кофтан
И дырявый карнавал.
Вот дымят, дымят заводы
Вот поют, кричат глисты
Вот чернеющие воды
Вот упавшие мосты
"Ходит покойничек да по миру, ищет покойничек мертвее себя"-древнеславянский заговор на смерть
Не дадим!
Ноги оттоптаны старым катком,
Руки замотаны рваным платком.
Болью и страхом дышит земля,
Свет зажигает немая звезда.
Монстры-мутанты ведут хоровод,
Клопы-лаборанты жрут антидот,
Который товарищи строили мы,
И не дадим им сделать беды.
Молотом ватным мы выбьем им зубы,
Ногти и волосы вынем потом!
Выпьем их кровь как вампиры из фильма
про секс под ржавым мостом.
Колотые и резанные раны
Найдёт у них охрана
И у ограды тёмной
Разложит их тела.
Медовые реки текут к ним через раны,
и птицы милые чрез органы поют,
а голые и наглые громадные уставы
суставом трупа попкорн в лесу жуют.
Энцефалитный клещ у тебя в мозгу,
и ломанный грош у тебя в карманах,
Но ты не жмешься у себя в углу,
И не боишься оказаться на нарах.
Глаза твои просты, но не слепы.
Твой взгляд пугает слюнявых.
И лгущие немые кроты,
Не сломают твоих пальцев корявых.
Нежная пуля меж рёбер твоих,
Получил ты её за отвагу.
И грозный хохот друзей твоих,
Подсыпет врагам твоим яду.
Лестные слова и дорогой портвейн
и ничего не надо, чтобы уйти в тень.
Медленно угаснуть, закрыв лицо платком,
Горько облизаться пред рождественским постом.
Мягкие подушки и твёрдые тела,
Кругом одни игрушки, и заячьи дела.
Мясистые подкрылки от самолётов ту,
Летит кусок котлеты в далёку Воркуту.
Монады Лейбница и атомы Платона,
Зачем нам лэйблы и спутники Плутона?
Медовые конфеты и сладкий Арарат,
Налейте нам, налейте! Не пожалеешь, брат!
Время конца
На улице течёт ночь,
А мёртвые пожить не прочь.
Святая святых кричит мне вслед,
Но мне всё равно, меня больше нет.
Зелёные листья стелятся наземь,
Всё застилает серая сень.
Лысые лица скучают все семь,
В горло не лезет тухлый пельмень.
Глаза у дев блестят как солнце,
И смотрят они всегда чрез оконце.
Красные сферы строятся в ряд,
Случится, случится наш первый парад!
Настанет счастье всемирное и горе греха,
И выше чем небо поднимут лоха.
Нагие умы поймут, что война
Начнётся с падения низшего сна.
И крылья и щепки в огонь полетят,
И водные глади как годы сгорят.
Немые глаза и пустые глазницы,
Напомнят о свете в мёртвой темнице.
Но, к сожалению, истлела душа,
Осталась лишь в комнате одна анаша.
Застыло всё бремя, завыла овца,
Настало прекрасное время конца. Мертвец
Идёт корабль по морю слепому,
И молятся бедные страшному сому.
Медленно капает кровь из ларца,
Песню поёт убийца отца.
В сей песне он не горюет,
Не плачет, не стыдится креста,
А неистово манит
К себе одного мертвеца.
Мертвец же, с пулею в пузе,
Идёт по пути до венца,
Пока по морю не сплавится
Душа сего мерзавца.
Отметины страшные на его лице.
Но всё будет близко в самом конце.
Поднимется буря, закроет туман,
Начнётся бездетный слепой ураган. Песня полное УГ
Кинула мне рубль золотая
А красная распяла меня аа Ходят руки по переулкам Там где ждёт тебя звезда Покидает грудь гордую слепая Пьяна режет себя пополам Какая плохая и немая Остался от счастья один лишь хлам
Пока живёт медный прут
Колышется в поле колосок Да медный дождь стучит по крыше Прощайте товарищи. Берите лыжи. "Стих - песня" С неба льётся вода.
Капает, капает водица.
Наверное. плачет она,
Умов наших жрица. Воют канавы, воют мосты.
Волки стонут, кричат корабли.
Слепые видят только цветы,
Оглохли свиньи, пищат журавли. А жрица наша валится с ног,
Вместо вальса её заставляют танцевать поп-рок.
Седые волосы на её плечах,
Устала она и превращается в прах.
Вокруг скачут тугие тузы,
Им весело, ведь это путь для их полосы.
А ей плохо, она уже визжит,
Но плотная вата из ушей торчит.
Волны кровавые, волны слюны
Текут с потолка и из стены.
Наша богиня бежит по ним,
Горько но тихо плача.
С неба льётся вода.
Капает, капает водица.
Наверное, плачет она,
Умов наших жрица. *** Пиво пью я у котельной, Здесь танцует всякий люд, А я в одиночестве бестельном и не могу скрутить чарут. Вышел я в сибирско поле. Посреди стоит чурбан, Косит снег косой лопатой И глядит в густой дурман. А вчера у чебуречной Я увидел Кузьмича. Тот сказал мне, что корова Переелася плюща. Заглянул я на досуге В белый домик у вора, Раззевался, и осталась от героя Пышногрудая труха. *** Красивый мир, без призраков, без лести, Без кровожадных дам и пьяной мести, Без драк, без ссор, без глупых идиом- Не будет никогда на свете он. А в мире сём, в клоаке страшной, Сидит, запёршись в парашной, Безликая вдова и дум полна, заставших её в тиши бессонных дней. Устав от страха повесился слепой сапфир, Завыл от ужаса весь дружелюбный мир, А старый врач всё ходит в тир, И куча смрада тянется за ним. |
